Новорожденный бог.

Новорожденный бог.
По проторенной дороге, чья глубокая колея заполнилась талой водой, вот уже более часа шел одинокий путник. Мокрые полы его плаща то и дело липли к ногам, к слову, сапоги были тоже мокрые и немилосердно хлюпали. Пешая прогулка по болоту не обошлась без последствий, пару раз пришлось выползать на животе, хватаясь за молодые стволы березок и сосен, гибкие ветки орешника. За спиной мужчины болталась полупустая сумка, лютня. Бряцал о кружку котелок. На темени блестели линзами кожаные гоглы.
В вышине, среди жирных туш белоснежных облаков, темным силуэтом завис корабль с огромным, продолговатым пузырем вместо парусов. Дирижабль. Под самым его брюхом медленно поднималась корзина, опустившая вниз медноволосого незнакомца, бредущего сейчас по холмистым просторам. Еще четверть часа и воздушное судно, подернутое рябью, растворилось. Покинуло этот мир, выполнив миссию.
А вокруг царила весна. Наконец потеплевшее солнце облизало с пустырей последние пятна снега, в канавах суетливо журчали ручьи, зелени еще не было видно, но рыжее раздолье уже не казалось таким серым и унылым. Среди голых ветвей недалекого леса чернели силуэты елей и сосен.
Немного погодя дорога ныряла в полутемную прохладу чащи, где повис над узкой речкой скользкий, из бревен, мост. А еще дальше, вновь выводила путника навстречу улыбчивому солнцу. От сих и до глубокого вечера можно было добраться до небольшой деревеньки, где десяток домов на единственной улице, а из них уж половина обветшала без хозяев. Там и кровом и пищей с захожими певцами делились охотно, отпускали с сожалением.
Только до вечера был еще весь, почитай что, день и путник решил устроить привал, посушить сапоги, перекусить. За версту впереди как раз торчали кусты лозы, которая еще не успела нахлебаться воды и наверняка была сухой.
Костер, приправленный алхимическим порошком, горел споро. Запахло душным паром из сапог, плащ, разложенный на солнце сох почти на глазах. Певец, тем временем, извлек из сумки краюху хлеба, сыр и принялся неторопливо жевать, порою довольно щурась от солнца.
Когда с нехитрым завтраком было покончено, он пристроил поудобнее лютню и наиграл пару аккордов, затем еще. Пробубнил под нос неуловимый мотив, заиграл громче, неуверенно подпевая приходящие на ум слова:
- И кто-нибудь пускай мечтая, мчит по мокрым спинам пустырей. Где душу ветром заживляя, мне так нравилось ждать, когда(с)...
Затем наступила тишина, мужчина недовольно нахмурился. Чего-то не хватало во всем этом. Не чувствовалось весеннего тепла. Да и вообще, не чувствовалось желания. Неудачной была мысль изображать артиста, да и деревня не та. Не здесь всё, нужно в другую сторону, на юг...
Эйви Холмер много слышал о великих убийцах и наемниках. Много слышал историй о том, как они хлещут зелья от лучших алхимиков мира, как голыми пальцами разрывают панцирь черепахи, никого не любят и с презрением взирают на Богов. Не то, что бы он завидовал, но посмотреть как выглядит пупок у черепашки очень хотел. Тем более, что в жизни ему эти создания пока не попадались.
Так вот, сейчас Эйви смотрел на серебристо-розовую бутылочку, которая с легкостью помещалась в ладони. В его покрытой волдырями и красными пятнами ладони. Сам мужчина выглядел ничуть не лучше своей руки. И скорчить болезненную гримассу не мог, это причинило бы неимоверные страдания.
Рядом с ним сидел Эрнанд Хок, старейшина деревни, который мог позволить себе сокрушенно качать головой и цокать языком. Сама по себе, ситуация выглядело отвратно. Эйви покрылся жуткимм ранами всего за одну ночь, не имея контакта с огнем или кипятком. Единственный способ избавиться от страданий - выпить дорогущее зелье. Всё просто.
Казалось на первый взгляд. Поскольку в этом же зелье остро нуждался еще один человек. А может быть и два человека. Что самое смешное, было совершенно не важно кто и почему. Больной ребенок или какая-нибудь женщина. Попавший в лапы хищника охотник. Переломавший себе ребра плотник. Любой из них имел точно такое же право на жизнь. Даже в сравнении с человеком, взявшимся превратить из захолустной деревни близ гор самый настоящий центр по добыче ценных металлов.
- Ну что, Эйви, решай. - старейшина озабоченно погладил куцую бороденку.
Мужчина едва заметно мотнул головой, отказавшись от лекарства. "Сам выбрал себе путь. Сам и расхлебывай. Градоначальник, чтоб вас..."
Бабка, которая сидела тихо в углу хижины всё это время, тут же поднялась с табуретки:
- Тогда зови сюда двух парней с носилками, понесем его к водопаду. Там вода полезная. - не было в ее словах горечи, а скорее, облегчение. Не верила она в счастливый исход этого странного события с ожогами. А потому и не хотела тратить шанс на спасение. Лучше другому, но не ему.
Через четверть часа, на сооруженных из подручных материалов носилках, Эйви Холмера несли на северо-северо-запад, где из темных пещер, окруженных темной чащей, неспешно падали потоки целебных вод.
Мужчина лежал в ледяном источнике, чувствуя блаженное облегчение. Боль исчезла в тот же миг. Двое людей, принесших его сюда, отправились шастать по округе, нагруженные еще несколькими поручениями от знахарки.
Одиночество оказалось неожиданно приятным. Совсем близко шумела вода, заливались свистом бесчисленные пташки. На дне каменной чащи светились удивительные камни, позволяя разглядеть мелких рыбешек, другие камни, ракушки, золотые песчинки. Вокруг, словно в огромном зале, не было видно ни стен, ни потолка, всё окружали древесные гиганты, обросшие грибами и вьюнами, излучающими слабый равномерный свет, как камни на дне. Всё это в совокупности создавало полутьму, блистающим сердцем которой и являлся водопад.
Что-то необъяснимое заставило Холмера осмотреться. Это и позволило разглядеть едва заметную тень, мелькнувшую среди кустарника. Затем еще раз. мужчина невольно напрягся, приготовившись к самому худшему. И кричать о помощи страшно. Тень явно принадлежала зверю, что-то вроде средней собаки. А может дикой кошки. Дикий лес мог любую форму жизни превратить в орудие убийства, особенно этот, названый Древним.
Пять последующих минут казались бесконечными. Мужчина боялся пошевелиться, хотя оружие было рядом - руку протяни, благо, раны совсем не беспокоили. Еще минут пять царил покой и он всё же расслабился, решив, что опасность миновала.
На смену блаженной прохладе пришел холод, вызвавший озноб. Сколько же еще это терпеть?
В ушах с нарастающей силой шумел водопад. Блаженное расслабление превращалось в настоящую пытку. Еще эти птицы, будь они не ладны, не умолкают!
- Долго так ты не пролежишь.
Эйви подскочил, как ужаленный, бешено замахав руками. Все эти телодвижения вызвали целый рой нестерпимой боли. В итоге он плюхнулся обратно в воду, подняв фонтан брызг.
Слова, произнесенные столь внезапно, принадлежали высокому мужчине, лет около тридцати. Внешность его была несколько незаурядной: острые скулы, тоний подбородок, цепкие глаза, прижатые к черепу большие уши, длинный нос с широкими ноздрями. Словно все это вырезал из дерева опытный мастер - линии угловатые, резкие, но правильные. А еще медно-рыжая копна непослушных волос, стянутых в конский хвост и застарелого длинного шрама от уха, по правой скуле и до самого кадыка, делало лицо весьма запоминающимся.
Стоял он расслабленно, оперевшись на шест, с некой иронией в серых глазах, глядя на барахтанья Холмера.
Тот же, в свою очередь, нашел в себе силы успокоиться и сменил растерянность на гнев:
- Ты кто такой?! Почему подкрадываешься?
- Дык я не скрывался, просто ты где-то летаешь. - голос незнакомца был спокоен, мелодичен.
- Угу... - пробубнил Эйви, с большой осторожностью выбравшись на берег, не от того, что боялся, больше из-за ожогов.
- Где это тебя так? - незнакомец кивком указал на раны.
- Не твое дело.
- Как знаешь, я помочь хотел. - рыжий неторопливо сел на усыпанную сухими листьями землю, поставив перед собой торбу, начал извлекать оттуда хлеб, сало, лук.
Эйви спешно пытался сообразить, что происходит, поскольку в его жизнь еще никто так нагло не вторгался.
- Ты вообще кто такой? - наконец спросил он.
- Люди зовут меня Лис. - некоторое время он помолчал, - Хотя я представляюсь иначе. Жуга. - ударение падало на второй слог. - Травник я.
Эйви еще раз пригляделся к незванному помошнику. Походный залатанный в нескольких местах темно-серый плащ. Под ним - безрукавка из овечьей шкуры, надетая поверх белой рубахи. Широкие штаны заправлены в мягкие сапоги, оружия при себе нет. Только шест, примерно по плечо. Вроде и правда травник.
- Я Эйви. Люди зовут меня Эйви.
Как бы то ни было, а вода из подземных источников и в самом деле помогла. Боль не была столь ослепляющей и Холмер даже позволил себе сесть рядом с незнакомцем. Кажется, тот помощь предлагал.
- А чем по... Погоди. Ты откуда будешь? Куда путь держишь?
- Оттуда я. Иду вон туда. - Лис махнул рукой на юго-восток. - Говорят, там деревня новая строится.
- Ну да. Есть такое.
- А ты, стало быть, с той самой деревни?
Эйви немного подумал, по всему выходило, что это ближайшее поселение в округе. Логично.
- А чем помочь хотел?
- Мазь у меня есть одна. Как раз по случаю. - Лис пошарил во внутреннем кармане плаща, и всучил Холмеру небольшую склянку с мутно-зеленым содержимым. - Враз поможет. Только экономнее пользуйся. Много нельзя.
- А если отрава? - Эйви с подозрением прищурился, разглядывая странный сосуд из неизвестного материала.
- Тогда помрешь! - травник хохотнул, хлопнув себя по коленям и принялся есть.
* * *
Возвращение в деревню заняло времени меньше обычного. Четверо мужчин: травник, Эйви и еще двое носильщиков освобежденных от своей нелегкой обузы, шли быстро и совсем не разговаривали, только селяне порой удивленно переглядывались друг с другом и пожимали плечами. Дело было в том, что вопреки привычному положению дел, вел всю компанию Лис. За его темпом было сложно поспевать, несмотря на кажущуюся медлительность. Вообще Холмер вдруг начал понимать, почему люди называли его именно так. Рыжий хвост мелькал перед самым носом, словно гипнотизирируя. Несколько раз травник сходил с тропы. Это всегда происходило неожиданно - раз и нет его. Идущие следом даже останавливались, не понимая, что произошло. Через минуту или меньше где-то в стороне могла хрустнуть ветка и вот травник вновь впереди, рассматривает очередной ингридиент. Эйви подозревал, что возникни у этого человека желание и его не смогут обнаружить даже собаки. Так и шли, покуда архитектор новоиспеченного города, Эйви Холмер, не потонул в бытейских заботах.
День перешел далеко за полдень, когда неожиданный гость в очередной раз появился в поле зрения Холмера. До этого Жуга мелькал везде и одновременно, не давая покоя знахаркам. Казалось, он решил вылечить всех больных и здоровых до кучи. Прежде чем приступить к Эйви. Всё такой же деловитый, только заметно уставший, холодными и твердыми как дерево пальцами травник задрал тому рубаху и осмотрел ожоги. Волдыри сошли еще пару часов назад, повсюду остались только небольшие красные пятна, да и те неудобств не доставляли.
- Больше не мажь. Пей больше воды и будешь здоров. - сообщил он и опять куда-то пропал.
Ночь наступила внезапно. По крайней мере такое было ощущение. Строители давно разбрелись, а Эйви сидел у себя в доме, на кровати и сжимал кулаки. Ночной кошмар ожидал его с нетерпением...
- Просыпайся. - сквозь ревущее пламя, сквозь дым. - Просыпайся. - мужской, мелодичный голос не просил, требовал. - Ну давай, голубчик, полетали и будет. - все тело словно ободрали, избавив от кожи. - Ишь, далеко забрался... Дай шприц!
- Что? - еще один голос, опять мужчина.
- Вон ту штуку дай. Ага... Ну что, легче? - пламя и правда утихло, стало заметно легче дышать. - Просыпайся уже! - словно чан холодной воды, сверху обрушилась эта команда и Эйви не смог не подчиниться, открыл глаза, полные слез. - Что снилось, голубчик?
- Огонь... - глотка сухая, как летняя дорога.
- А до этого?
- Небо...
- Уверен? - Лис, это точно был Лис, Холмер наконец понял, кто его спаситель.
- Да.
- Значит, пора собирать вещи. - Рыжий поднялся, собирая в белый... сундучок несколько странных приборов из блестящего, как серебро, металла.
- Ты кто? - Эйви сел.
Ожогов не было. И боли не было. Только гнетущее чувство сбежавшего счастья, упущенного шанса на что-то великое, странное.
- Хреновенько, да? На душе кошки скребут? - Лис читал своего подопечного, как собственный дневник.
- Ты кто?
Что это? Уж не жалость ли в голосе? Страх?
- Я медик. Травник, по вашему. Знахарь, лекарь. А ты - венцерь, - Лис поставил ударение на первый слог. - Путешественник меж звезд. Сколько тебе кошмары снятся?
- Неделю. - Эйви непонимающе смотрел на... Кого?
- Ну вот, несколько дней мы и видим, как ты прорываешься сквозь завесы своего мира. - Лис объяснял спокойно, было видно, что подобную информацию он выдает уже не в первый раз и привык к идиотским вопросам типа...
- Что?
- В некоторых мирах рождаются венцери. Обычные люди, с виду. Живут себе, живут. А потом их дух начинает рваться с надоевшего места, к звездам. Кого-то сжигает, кого-то обращает в лед, есть и вовсе сухие трупы или аморфные "овощи". Все зависит от оболочки мира. У твоего - огонь. Улавливаешь?
- Кажется... - в глазах Эйви начало появляться понимание, он был готов задавать правильные вопросы. - А ты...
- Не я, мы. - поморщился рыжий. - У нас много кораблей и все они курируют по Вселенной в поисках венцерей.
- А потом?
- Это уже долгая история. Важно другое, согласен ли ты оставить былую жизнь?
Эйви задумался. Долго буравил взглядом красные руки, мокрую от пота рубаху.
- Что, если нет?
- Я просто уйду. Ты останешься здесь, жить. Пока не сгоришь окончательно. - по тону Лиса было ясно, что он нисколько не блефует.
- Но я никогда не слышал о таком.
- Ты много о чем не слышал. Однако, твои сны являются лучшим доказательством моих слов. Ну что, Эйви, решай.
- Мне нужно подумать... - новоиспеченный венцерь явно не был готов, в его голове тут же возникло множество якорей, которые тянули свободолюливый дух к земле.
- У тебя ровно одна минута...

У огромного окна, растянувшегося от правого борта, до левого, стоял мужчина. Его старый шрам, от уха, до самого кадыка, набух, словно мозоль. Красные рубцы швов были видны настолько отчетливо, что казалось, вот-вот рана откроется вновь. Такое бывало всякий раз, как Лис оказывался в густой смоле межзвездного пространства. Оно давило со всех сторон, вызывая жгучее желание рвануть с корабля, нырнув в Ничто, доплыть до ближайшего мира и... Избавиться от тяжкого груза.
А там, за стеклом, чуть сиял защитным газообразным куполом мир. Гротескный шар, висящий в пустоте. С такого расстояния невозможно было рассмотреть ландшафт планеты, но летучий корабль застыл в космосе не для того, что бы любоваться видами. Сквозь оболочку, способую сжечь все, что угодно, вот уже несколько ночей подряд прорывался сгусток белой энергии. Он полыхал, падал вниз, что бы вновь повторить свою безумную попытку. Казалось, что даже здесь, на мостике далекого судна, слышны вопли сгорающего венцеря.
За всем этим действом и смотрел рыжий, играя желваками и сжав кулаки. Рядом с ним стояла вся команда. Навигатор. Механик. Рулевой. Капитан. Складовщик. Все они смотрели на потуги собрата, все желали бы отвернуться и не могли, завороженные зрелищем.
- Почему он отказался? - проронил кто-то из них.
- Потому что мы прилетели слишком быстро. - ответил капитан и далее, упреждая следующий вопрос, - И не успели забрать Цигана на Гияре. А только Цыган мог уболтать его покинуть родной мир.
- Но ведь Цыган на Гияре? - с легким сарказмом уточнил медик, но не начавшуюся перепалку прервал вскрик команды.
- Смотрите! - вопль складовщика оказался слишком эмоциональным и не спроста.
Белый сгусток заблистал. Так ярко, что осветил весь капитанский мостик, наполнив его серебром. Там, в атмосфере безымянного мира произошло что-то невероятное! Душа венцеря сумела прорваться, сумела преодолеть себя и законы Вселенной и сейчас таяла. Таяла не от пожирающего пламени, но от расстояния. Она удалялась с такой скоростью, с какой могла падать звезда.
- Как?! - кричал рулевой.
- Я такого никогда не видел... - убежденно сказал навигатор.
- Ты много чего не видел. - машинально пояснил медик.
- Он ушел. Это ты устроил?
- Да. - Лис наконец расслабил руки, поглаживая пальцами часть шрама на скуле.
- Зачем? - голос капитана был суров. - Ты же знаешь, что теперь будет с миром. Он стал открыт для внешних угроз. Его уничтожат или захватят.
- Важно не это. - медик сел на кресло у мигающей аппаратуры. - Важно, что среди звезд теперь живет самый настоящий бог, способный на чудеса, способный гулять по космосу, как мальчишка по лужайке. - в глазах Лиса загорелось самое настоящее безумие, слова сыпались искрами, оглушая разум, выдавая его мечты с головой.
Ведь когда-то давно он тоже рвался "наружу", только обладая знанием. Владея великой правдой, владея силами и желанием. Но чертов Цыган, будь он неладен, "уболтал" молодого и глупого венцеря оставить попытки. Уговорил служить на воздушном судне, путешествующем меж звезд. Поэтому сидеть теперь Цигану в закрытом мире, покуда капитан не найдет время забрать члена команды. А будет это не скоро. Лис позаботился обо всем. И о легенде этого вербовщика тоже, якобы просившего отставку на пару лет.
- Он способен рассказать нам, кто создал Вселенную... - продолжал шептать медик, смотря в пустоту, - Когда это произошло и что там, за гранью доступного. Это живой бог. И мы видели как он родился.
RSS
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...