Марципаны на Рождество (Искорка)
<div 13px;"="" font-size:="" sans-serif;="" neue",="" «helvetica=»" sans",="" open="" style=«line-height: 1.462; padding-top: 3px; overflow: hidden; word-wrap: break-word; cursor: pointer; font-family: -apple-system, BlinkMacSystemFont, Roboto, » class=«wall_post_text»>Марципаны на рождество
За окном бушевала вьюга.
Берта, прижавшись к окну лицом, горячим дыханием растапливала узоры на промерзшем стекле.
Метель вот уже вторые сутки разыгрывала перед жителями маленькой, спрятанной в горах деревушки, настоящий спектакль. Рождественское небо заволокли угрюмые тучи, выплевывая тонны снега на и без того уже занесенные по самые окна, дома. Вьюга кружила, заметая все на своем пути, завывала в дымоходах и пугала маленьких детей. Нельзя было и шагу ступить за порог, чтобы не провалиться в снег по пояс.
Берта пыталась в окне разглядеть силуэт мамы. Отец с бабушкой тихо перешептывались, будто бедная мама Берты вряд ли уже найдется живой. В такую вьюгу смерть забирает быстро, и ста метров не успеешь пройти. И что лежит теперь где-то несчастная под тоннами снега, превратившись в ледяную мумию.
Берта им не верила. Она ничего не возражала взрослым, не плакала. Только с надеждой, крепнувшей с каждым часом, вглядывалась в запотевшее окно. Она не хотела ни есть, ни пить, боясь упустить момент, когда мама покажется возле окна. Почему-то девочка была уверена, что она обязательно должна ее увидеть, иначе мама не придет.
Отец, занятый заботами о младшей дочери, гнал от себя дурные мысли. Он с тоской смотрел на дочерей, понимая, что теперь все хлопоты о них лягут на его плечи. Мать его была слишком стара и большой помощи от нее ждать не приходилось. В первые часы проклятой вьюги он еще пытался искать бедную жену, накануне с утра отправившуюся в город за подарками для дочек, но так и не найдя, вернулся в дом, справедливо опасаясь оставить двух деток полными сиротами.
Наступала ночь. Сочельник. Но вместо привычного ожидания праздника и веселья в доме царили уныние и скорбь. Не наряженной стояла елка. Обычно Берта вместе с мамой наряжала новогоднюю красавицу, но не теперь.
Бабушка с грустью смотрела на вчера еще счастливое семейство и не знала, чем занять несчастную Берту.
– Берта, детка, поди-ка сюда, — тихо позвала она малышку.
– Да, бабушка, – та неохотно покинула теплый стульчик у окна.
– А знаешь ли ты, что за праздник завтра?
– Знаю, бабушка. Завтра великий праздник Рождество. Самый счастливый праздник на свете, — на этих словах девочка запнулась и слезы градом полились из больших голубых глаз.
– А знаешь ли ты, чем мы сейчас займемся?
– Нет, бабушка.
– Сейчас мы с тобой будем делать марципановые фигурки.
На секунду глаза девочки наполнились радостью, но всего лишь на секунду. Улыбка ее погасла и лицо вновь стало печальным.
– Мы с мамой всегда делаем это вместе. Я хочу дождаться ее.
– Нет, Берта. Когда мама придет, уже поздно будет готовить марципаны. Ты же помнишь, что они должны настояться хотя бы день. Представь только, мама придет завтра домой, надеясь сесть поскорее за праздничный стол, а у нас ничего не готово. Как думаешь, обрадуется она этому?
– Нет, бабушка. Мама наверняка ужасно расстроится, что мы ничего не сделали. И что у нас не будет на праздничном столе марципановых фигурок.
– То-то же! Так что давай, вытирай слезы и закатывай повыше рукава.
Берта нехотя закатала рукава. Она стала лениво лепить фигурку и, приготовив первую, вспомнила как они делали их с мамой. Тоска снова завладела малышкой, но она понимала, что нужно как можно скорее начать приготовления к Рождеству. Она была уверена, что мама обязательно придет домой, как только закончится вьюга. Наверняка она укрылась в городе, или на пол-пути, у соседей. Мама не может не прийти на Рождество. Так не бывает, чтобы в такой светлый праздник случалось что-то ужасное. Нужно просто дождаться...
Бабушка уже намолола фунт сладкого миндаля и смешала его с щепоткой горького. Совсем немного. Берта достала сахарную пудру и высыпала к миндалю. Бабушка вылила в миску четыре больших ложки розовой воды и тщательно все перемешала. Теперь им предстояло по очереди месить полученную массу до тех пор, когда ее можно будет раскатать. Наконец, через час тесто было готово, и Берта принялась вырезать из него маленькие сердечки. Бабушка взбила желтки и смазала фигурки.
– Ну что ж, детка. Теперь нам остается только ждать, когда они будут окончательно готовы. А пока поставь-ка их на окно, там сейчас самое прохладное место в нашем доме.
– Да, бабушка, - Берта бережно отнесла тарелку с марципанами к окну. Но в этот раз она не осталась там надолго. Впереди был самый долгожданный праздник и нужно было много чего еще успеть. Ведь завтра обязательно придет мама…
Утро Рождественского дня оказалось для жителей деревни по-настоящему праздничным. От метели не осталось и следа, кроме разве что огромного полотна белоснежного, слепящего глаза, снега, раскинувшегося на много километров вокруг. Все жители вышли на улицу, чтобы расчистить свои пороги, а затем и дорожки, петляющие от дома к дому.
Берта весь вечер молилась, стоя на коленях в изножье кровати. Она изрядно устала за день и уснула разу же, как только голова коснулась подушки.
Проснулась Берта от яркого солнца, светящего прямо в глаза, и первым делом подбежала к окну. Отец расчищал крыльцо, бабушка качала сестренку в колыбели, а за окном стояла такая непривычная и звенящая тишина, что, казалась, после двух дней безумства вьюги, чем-то необыкновенным.
Вдалеке Берта заметила маленькую фигурку. Она шла, еле переставляя ноги, чуть ли не по пояс утопая в искрящемся, мерцающем снегу.
Берта узнала бы ее из тысячи. Сердце ребенка, как и матери, чувствует приближение родного человека задолго до того, как его увидят глаза. Сердце самого близкого, связанного тонкой нитью на века, обмануть нельзя.
– С Рождеством, мама...<div 332px;"="" height:="" 500px;="" width:="" 13px;="" font-size:="" sans-serif;="" neue",="" «helvetica=»" sans",="" open="" style=«padding: 10px 0px 4px; font-family: -apple-system, BlinkMacSystemFont, Roboto, » class=«page_post_sized_thumbs clear_fix»>
За окном бушевала вьюга.
Берта, прижавшись к окну лицом, горячим дыханием растапливала узоры на промерзшем стекле.
Метель вот уже вторые сутки разыгрывала перед жителями маленькой, спрятанной в горах деревушки, настоящий спектакль. Рождественское небо заволокли угрюмые тучи, выплевывая тонны снега на и без того уже занесенные по самые окна, дома. Вьюга кружила, заметая все на своем пути, завывала в дымоходах и пугала маленьких детей. Нельзя было и шагу ступить за порог, чтобы не провалиться в снег по пояс.
Берта пыталась в окне разглядеть силуэт мамы. Отец с бабушкой тихо перешептывались, будто бедная мама Берты вряд ли уже найдется живой. В такую вьюгу смерть забирает быстро, и ста метров не успеешь пройти. И что лежит теперь где-то несчастная под тоннами снега, превратившись в ледяную мумию.
Берта им не верила. Она ничего не возражала взрослым, не плакала. Только с надеждой, крепнувшей с каждым часом, вглядывалась в запотевшее окно. Она не хотела ни есть, ни пить, боясь упустить момент, когда мама покажется возле окна. Почему-то девочка была уверена, что она обязательно должна ее увидеть, иначе мама не придет.
Отец, занятый заботами о младшей дочери, гнал от себя дурные мысли. Он с тоской смотрел на дочерей, понимая, что теперь все хлопоты о них лягут на его плечи. Мать его была слишком стара и большой помощи от нее ждать не приходилось. В первые часы проклятой вьюги он еще пытался искать бедную жену, накануне с утра отправившуюся в город за подарками для дочек, но так и не найдя, вернулся в дом, справедливо опасаясь оставить двух деток полными сиротами.
Наступала ночь. Сочельник. Но вместо привычного ожидания праздника и веселья в доме царили уныние и скорбь. Не наряженной стояла елка. Обычно Берта вместе с мамой наряжала новогоднюю красавицу, но не теперь.
Бабушка с грустью смотрела на вчера еще счастливое семейство и не знала, чем занять несчастную Берту.
– Берта, детка, поди-ка сюда, — тихо позвала она малышку.
– Да, бабушка, – та неохотно покинула теплый стульчик у окна.
– А знаешь ли ты, что за праздник завтра?
– Знаю, бабушка. Завтра великий праздник Рождество. Самый счастливый праздник на свете, — на этих словах девочка запнулась и слезы градом полились из больших голубых глаз.
– А знаешь ли ты, чем мы сейчас займемся?
– Нет, бабушка.
– Сейчас мы с тобой будем делать марципановые фигурки.
На секунду глаза девочки наполнились радостью, но всего лишь на секунду. Улыбка ее погасла и лицо вновь стало печальным.
– Мы с мамой всегда делаем это вместе. Я хочу дождаться ее.
– Нет, Берта. Когда мама придет, уже поздно будет готовить марципаны. Ты же помнишь, что они должны настояться хотя бы день. Представь только, мама придет завтра домой, надеясь сесть поскорее за праздничный стол, а у нас ничего не готово. Как думаешь, обрадуется она этому?
– Нет, бабушка. Мама наверняка ужасно расстроится, что мы ничего не сделали. И что у нас не будет на праздничном столе марципановых фигурок.
– То-то же! Так что давай, вытирай слезы и закатывай повыше рукава.
Берта нехотя закатала рукава. Она стала лениво лепить фигурку и, приготовив первую, вспомнила как они делали их с мамой. Тоска снова завладела малышкой, но она понимала, что нужно как можно скорее начать приготовления к Рождеству. Она была уверена, что мама обязательно придет домой, как только закончится вьюга. Наверняка она укрылась в городе, или на пол-пути, у соседей. Мама не может не прийти на Рождество. Так не бывает, чтобы в такой светлый праздник случалось что-то ужасное. Нужно просто дождаться...
Бабушка уже намолола фунт сладкого миндаля и смешала его с щепоткой горького. Совсем немного. Берта достала сахарную пудру и высыпала к миндалю. Бабушка вылила в миску четыре больших ложки розовой воды и тщательно все перемешала. Теперь им предстояло по очереди месить полученную массу до тех пор, когда ее можно будет раскатать. Наконец, через час тесто было готово, и Берта принялась вырезать из него маленькие сердечки. Бабушка взбила желтки и смазала фигурки.
– Ну что ж, детка. Теперь нам остается только ждать, когда они будут окончательно готовы. А пока поставь-ка их на окно, там сейчас самое прохладное место в нашем доме.
– Да, бабушка, - Берта бережно отнесла тарелку с марципанами к окну. Но в этот раз она не осталась там надолго. Впереди был самый долгожданный праздник и нужно было много чего еще успеть. Ведь завтра обязательно придет мама…
Утро Рождественского дня оказалось для жителей деревни по-настоящему праздничным. От метели не осталось и следа, кроме разве что огромного полотна белоснежного, слепящего глаза, снега, раскинувшегося на много километров вокруг. Все жители вышли на улицу, чтобы расчистить свои пороги, а затем и дорожки, петляющие от дома к дому.
Берта весь вечер молилась, стоя на коленях в изножье кровати. Она изрядно устала за день и уснула разу же, как только голова коснулась подушки.
Проснулась Берта от яркого солнца, светящего прямо в глаза, и первым делом подбежала к окну. Отец расчищал крыльцо, бабушка качала сестренку в колыбели, а за окном стояла такая непривычная и звенящая тишина, что, казалась, после двух дней безумства вьюги, чем-то необыкновенным.
Вдалеке Берта заметила маленькую фигурку. Она шла, еле переставляя ноги, чуть ли не по пояс утопая в искрящемся, мерцающем снегу.
Берта узнала бы ее из тысячи. Сердце ребенка, как и матери, чувствует приближение родного человека задолго до того, как его увидят глаза. Сердце самого близкого, связанного тонкой нитью на века, обмануть нельзя.
– С Рождеством, мама...<div 332px;"="" height:="" 500px;="" width:="" 13px;="" font-size:="" sans-serif;="" neue",="" «helvetica=»" sans",="" open="" style=«padding: 10px 0px 4px; font-family: -apple-system, BlinkMacSystemFont, Roboto, » class=«page_post_sized_thumbs clear_fix»>
Всего Вам самого доброго! С Рождеством!
Автор и администратор проекта Пантелеева Ирина