16. Политика политики
Вот мы и подошли к тому, чтобы подытожить детективную сумму того, что раскопали выше. Общественные отношения очень сложная штука. Всякие там социальные и гуманитарные колёсики, шестерёнки, валы, рычаги и поршни. Всё это крутится, пыхтит, скрипит, шипит, орёт, стонет, трясётся и требует подбавить пару и смазки. Руки совать туда подчас опасно. Если само устройство и не сломается, то руки уж точно изуродует или оторвёт напрочь. Бывает, что и голова отлетает, а человек живёт себе и живёт уже бездумно…
Многих интересует вопрос о произволе и неуправляемости власти. Вернее, не совсем так. В своей внутренней иерархии она вполне успешно управляет сама собой, но как только дело доходит до взаимодействия лиц власти с гражданами, то необходимая для бесконфликтных отношений с народом управляемость чиновников улетучивается бесследно. Нет ни оценочных критериев качества труда властных лиц. Ни инструмента влияния гражданина на деятельность чиновников. Ни сведений кому, за что и сколько платит гражданин во власти. Ни возможности поощрить за полезную работу или взыскать за вредную.
Вот и создаётся впечатление, что власть неуязвима чуть ли не по законам природы и гражданин в своих правах и интересах на неё повлиять не в состоянии. На самом деле это не так. Система власти – образование трудовое, как и все профессиональные группы. Хотя бы и внешне. Следовательно, может быть подвержено общим для всех правилам отношений. Во всяком случае, теоретически. Почему же этого не происходит в натуре? Давайте разбираться с позиций, которые аналитики по какой-то причине обходят стороной как зачумлённые. Теорий и трудов по этой проблеме непостижимое множество, но нигде не упоминается трудовой аспект вопроса. Боятся сунуть туда нос и пострадать? Страх нового? А ведь действительные отношения граждан с властью совсем не внутриполитические, как представляется, а трудовые. Давайте разворошим эту тайну.
Раз власть общественная трудовая группа, как и многие другие, то у неё, как и у всех должна быть точка влияния на неё извне – ахиллесова пята, через которую гражданин может пощекотать кого угодно – взаимозависимость. Другое дело, что гражданин и понятия не имеет, где находится это уязвимое место, что собою представляет и каков инструмент, которым можно повлиять на точку уязвимости. Это тщательно скрываемая тайна, хотя и находится на виду у всех. Вот такой вот исторический парадокс. И науке о нём будто бы ничего неизвестно. Задачка окружена непроницаемым молчанием. Так что приходится решать её без науки.
Труд он и есть труд на заводе, в библиотеке, в какой-нибудь конторе оказания услуг или муниципалитете. Правила труда везде одни и разница лишь в предмете труда – конкретных вещах, которыми мы заняты. У завода и библиотеки совершенно несопоставимые предметы труда, но это не мешает им сосуществовать в одной системе труда государства и организационно (не технологически) управляться по одним и тем же правилам.
Поскольку во внутренней (служебной) части системы власти проблемы управляемости нет, то нам незачем туда и лезть. Однако раз во внешней части – отношений с гражданами проблема есть, то нужно определить её конкретный характер и источник. Вражда граждан с лицами власти налицо, а наблюдение снаружи ничего не даёт для понимания её источника. Всё вроде бы благообразно, правильно, а вот факты, произвола, казнокрадства, коррупции, милитаризма удручающе живучи. Как же установить первородную сущность порока власти? Очень просто. Раз органы власти трудовая, профессиональная группа, то мы можем просто сравнить её с любой другой, но благополучной трудовой группой и увидим в чём между ними расхождение. Раз по факту какой-то неизвестный, невидимый дефект есть, то он должен выплыть.
Поскольку речь будет идти об общих организационных признаках и правилах системы труда, то совершенно безразлично, с какой профессиональной группой сравнивать чиновников. С заводом, библиотекой или с конторой, оказывающей услуги управленческого менеджмента. С заводом, пожалуй, будет образнее и очевиднее. Там принципы и правила системы труда действуют жёстче.
Идём на завод и смотрим, какова там принципиальная схема полезного труда. Работники создают вещь. Вещь идёт на рынок. Граждане оценивают её на пригодность для себя. Если вещь полезна, то покупают её, расплачиваясь своими деньгами, полученными за создание других вещей или услуг. Если вещь дефектна, то не покупают и завод прогорает, а его работники теряют заработок. Заставить покупать свой хлам завод никого не может. Деньги в кармане покупателя и он их не отдаст. Если принудительно или обманом ему всучат какую-то вещь, то эту сделку суд расторгнет по иску пострадавшего и деньги вернутся к покупателю. То есть любая попытка производителя заплатить самому себе из кармана потребителя за негодный для того хлам – обречена на провал. Деньги потребителя – это инструмент его влияния как угодно и на кого угодно.
Что же мы видим в отношениях производитель – потребитель? Взаимную зависимость. Потребитель не может нормально существовать без вещей с завода, а завод не может существовать без денег граждан. Вещи и деньги находятся в разных руках, и благополучный результат сделки зависит от качества вещи или услуги. Причём единственным оценщиком качества предмета сделки является потребитель. Его полномочия и права непререкаемы.
В сфере услуг происходит то же самое. Даже библиотека – это оказание образовательных услуг со всеми атрибутами в той или иной степени рыночного обмена информацией. Таковы правила трудовых отношений и в обществе нет событий и поступков, в основе которых не лежал бы труд. Даже самых мелких и не считаемых за какую-то работу. Но труд может быть полезным, бесполезным или вредным, а определение этого и оплата в компетенции покупателя. Вот у нас и задача найти то, что сейчас вызывает дисбаланс общественных отношений.
Посмотрим, что происходит в профессиональных группах государственного администрирования и законотворчества. Для них налицо социальный заказ на приложение обычного управленческого труда, который должен быть оплачен в виде жалования за работу. Кто заказал? Кто это должен оплатить? Граждане? Но ведь граждане не платят. Ни к кому не приходит счёт за оплату труда лиц власти разных уровней. За что, кому, сколько и как платить? То есть, несмотря на то, что социальный заказ делается от имени граждан, эти граждане на самом деле ни заказчиками, ни работодателями для лиц власти не являются.
Но жалование-то лица власти получают. Каким образом? Из казны на содержание государства, которую наполняют обезличенные, бесцелевые налоги с граждан. Но оплата государственных нужд и труда управленцев принципиально разные, несопоставимые вещи. Непонятно почему в обществе циркулируют представления, что раз гражданин платит налоги, то, значит, он платит и за труд чиновникам. Признаков-то такой целевой платы нет, и никогда не было.
Казна находится в распоряжении лиц власти. Казалось бы внешне вполне логичный и естественный источник жалования. Казна государственная и лица власти тоже. Откуда же ещё им платить? Вроде бы так, но за исключением сущего "пустяка", которому никто не придаёт значения. Лица власти платят сами себе из общественных фондов и признаков заработка за полезный труд тут нет. Нет ни необходимости запрашивать оплату у населения, ни необходимости перед ним отчитываться. Любое произвольное жалование при любом качестве работы будет в кармане. Иными словами, заказ услуг управления, их исполнение и оплата находятся в одних руках. Как мы установили выше в системе труда такое невозможно. Во власти отсутствует диалог производитель – потребитель даже в какой-нибудь зачаточной форме.
Давайте представим, что получится, если такой принцип оплаты труда ввести на заводе и ещё где-нибудь. Зачем заботиться о качестве и полезности продукта, если потребитель должен будет внести заводу обязательную предоплату неизвестно за что и вслепую, а ему вместо пылесоса вынесут ведро бракованных деталей и вытолкают с этим ведром взашей без возможности опротестовать "покупку". Или вот вы заходите в магазин, а кассир сидит не на выходе, а при входе и требует с вас денег за посещение. Иначе не дадут хлеба. Вы отдаёте, а подсобник выносит вам буханку гнили и заявляет, что вот ваш товар и вы обязаны его забрать по той причине, что в магазине так решили. От системы труда останется прах.
Посмотрим на всё это и с политических позиций. Работа власти сейчас построена на принципах демократии – независимости от населения после выборов. Труд же населения лежит на принципах народовластия – непрерывной взаимозависимости. То есть признавай – не признавай, а по факту в одном обществе две противоречащие друг другу системы общественно-трудовых отношений вместо одной. Конфликты и коллизии неизбежны. Что мы и наблюдаем. Мы также представили, что начнёт происходить, если существующие правила системы труда заменить действующими во власти. Общество разваливается. Отсюда мы можем сделать важные выводы.
- Общество не развалилось до сих пор лишь потому, что его спасает инстинкт самосохранения населения. Усилия созидательные пока что компенсируют события разрушительные. Но это не бесконечно. Зло заметно прирастает.
- Недопустимость существующей оплаты труда в органах власти достаточно очевидна, поддаётся определению, оценке и может быть доказана.
- К профессиональной группе власти необходимо применить принципы оплаты труда, существующие в СРТ. Для этого достаточно отменить посредничество бюджета между гражданами и лицами власти в вопросе оплаты труда властных лиц в Законе о государственной службе и ввести прямую оплату населением. Для этого никакие революции не требуются.
- Возникает состояние, при котором любой гражданин понёсший ущерб от деятельности лиц власти может через суд временно перестать платить в фонд оплаты труда виновного органа до отмены порочного акта. Не исключается при этом и иск о возмещении гражданину имущественного ущерба за счёт этого органа или казны.
Отмена бюджетной оплаты труда лиц власти автоматом включает лиц власти в СРТ. А в СРТ уже существуют формы оплаты разного рода услуг. В том числе и авансовая оплата услуг управления. Иными словами, источник денег, какой был тот и остаётся - граждане. Другого попросту нет. Форма оплаты труда лиц власти, какая была, такая и остаётся - авансовая. Только между чиновником и гражданином нет бюджета. Следовательно, оплата идёт напрямую в Фонд оплаты труда (ФОТ) того или иного административного или законодательного органа власти.
Производится авансовая оплата путём выставления счёта за услуги. Как, например, выставляется счёт при оплате услуг ЖКХ. А счёт - это уже мера количества и качества труда, которой сейчас в отношениях гражданин - лица власти нет. Счёт обязателен для оплаты, но его можно и опротестовать через суд, который обязан освободить гражданина от оплаты услуг, если органом власти нанесён ущерб гражданину. До тех пор пока ущербный акт не будет отменён. Потом оплата счетов восстанавливается. Это касается прекращения платы за труд лицам власти за нарушение имущественных и гражданских прав населения. Но гражданин может подать и дополнительный иск о возмещении имущественного или морального вреда.
Это означает, что содержание ФОТ будет зависеть от числа исков за негодную работу или отсутствия их при хорошей работе. Так с незапамятных времён работает потребительская оценка полезности труда и основание для начисления оплаты труда. По сути колебания в наполнении ФОТ - это показатель качества работы органа власти. А раз так, то это и есть оценочная база профессиональной пригодности руководителей органа и, вообще, коллектива. А отсюда может быть установлен и критический предел падения поступлений в Фонд, за которым следует смещение с должностей или даже переформирование органа власти.
То есть придумывать ничего не нужно. В СРТ оценка качества труда и расчёты за него стары как мир, столь же эффективны и начинают действовать автоматически, как только человек становится членом, элементом СРТ. Финансовые отношения гражданин - власть в СРТ просты и рутинны, как и между любыми другими профессиональными группами. Обязательное условие - принадлежность всех сторон к СРТ. Возможности системного произвола, казнокрадства, коррупции, милитаризма оказываются парализованными. Ведь даже сейчас при разгуле государственного воровства в системе полезного труда названных пороков нет – они там нежизнеспособны.
Даже и отдел кадров остаётся как есть. Только зачисление в штат ответственных лиц делается не по результатам выборов, а по обычной практике конкурса на должность.
Деятельность власти расположена на самой вершине общественной иерархии, как на горе, а Закон о государственной службе – это инструмент влияния. Любое решение там подобно неудержимой лавине, начинающейся на вершине горы с незначительного пустяка. Формула закона о бюджетном содержании лиц власти своим подложным смыслом и скрытым действием начисто выключает из общественного оборота инструмент взаимозависимости граждан с властью. Сходу "лавин" население сейчас воспрепятствовать не в состоянии.
Вся суть в том, что форма правления не изменилась с пещерных времён. Она как была племенной – обязательные подношения за верховенство в племенной иерархии, так такой и осталась. Прямые подношения стали налогами, а шкуры и мясо деньгами. При возникновении государств племенное управление не преобразовалось в трудовое.