18. Послесловие и окончательный вывод

Как видим, недоговорённостей принципиального характера в информационном пространстве немеряно. Стоит заполнить пробелы и сущность происходящего видится совсем иной. Уходит безысходность и возникает понимание выхода из тупика. Он есть. Выход труден, но возможен. Правда, если начать попытки прямо сейчас, то всё равно, вероятно, дело затянется не на одно поколение.

Подытожим некоторые наблюдения. Люди склонны пользоваться в оценке происходящего не истиной, а её толкованиями, видимостью. Это, к примеру, видно из распространённых заблуждений, создающих клубок нелепостей, скажем, в вопросе отношения предпринимателя к труду.

Право владения предприятием – это всего лишь юридическая условность. Она может быть или не быть. Следовательно, владелец как предприниматель никакого отношения к производству и управлению им не имеет, ибо его влияние не может быть технологическим.

Если владелец участвует в управлении предприятием, то он участвует не как предприниматель, а как менеджер производства и может претендовать только на жалование именно менеджера. Недоумения, ошибки и спекуляции в этом вопросе проистекают из двойственности функций одного человека в том случае, если он одновременно является владельцем и менеджером. Подобных заблуждений великое множество.

Достаточно ясно и то, что пороки общественных отношений либо вытекают из органов власти, либо здесь они не пресекаются. Можно брать любые локальные и, казалось бы, никак не связанные общественные проблемы и причинно-следственные цепи приведут в одну и ту же точку их происхождения.

Есть ли система признаков и критериев для определения полезности властного труда? Нет. Неоднократно искались признаки полезности властного труда и критерии для их оценки, и ищутся до сих пор. Направления поиска от практически неосуществимых до глупых и фантастичных. Никаких критериев полезности здесь никогда не было, нет, и не будет никогда. В функцию власти прямое принесение общественной пользы не входит.

Казалось бы непонятное и возмутительное заявление. Здесь нужно пояснить терминологию и представления о сущности пользы. По энциклопедии: "ПОЛЬЗА – ценностное понятие, отражающее положительное значение предметов и явлений в их отношении к чьим-либо интересам. В более строгом смысле польза - характеристика средств, достаточных для достижения заданной цели". В общественных представлениях как истина отложилась лишь первая фраза.  А более строгое определение включает в понятие пользы и то, что само в себе пользы не несёт, но к ней приводит у других.

У защиты граждан от вреда, являющейся естественной функцией власти, как таковой нет признаков пользы в форме собственного эффекта. Этот эффект возникает у защищаемого объекта в виде его сохранности при угрозе повреждения, разрушения со стороны, а вовсе не умножения, добавления полезных качеств, свойств. Сохранность защищаемого объекта, а не наличие защиты и есть признак и критерий полезности.

То есть полезность властного труда заключена не в служебной деятельности лиц власти, где ведутся поиски каких-то критериев, а в состоянии граждан. Причём критерии оценки этого состояния не прирост благополучия, а наличие или отсутствие понесённых потерь от работы аппарата власти, что и говорит о наличии или отсутствии защиты, а величина утрат о степени её эффективности.

Выводы относительно необходимости включения аппарата власти в Систему разделения труда могут быть оптимистические и пессимистические. Оптимистические по части доказательности возможного устранения деструктивного влияния власти на состояние общества. Пессимистические же – предположительные прогнозы по части препятствий при реализации такого проекта.

Оптимизм внушает то, что включение властного труда в СРТ будет (если будет) происходить не на пустом месте. СРТ – существующая глобальная система благотворных общественных отношений. Она при всех немыслимых препятствиях привела цивилизацию от пещер к небоскрёбам. Следовательно, результат включения в неё ещё одной профессиональной группы может быть только положительным и никак отрицательным. Доказательством тут само существование СРТ и прогресса цивилизации.

Причём никаких революций смена политико-экономического уклада не требует. Для рутинной корректировки законов не обязательны даже референдумы, ибо нормализация законов стандартная обязанность законодателей по Конституции. Кризисы, инфляция со временем уходят в прошлое в своей разрушительности. Военные доктрины изменяются. Политико-экономический строй складывается спонтанно в наиболее комфортной для общества форме.

Пессимизм внушает влияние того, что происходит сейчас. Понятно, что лица, находящиеся сейчас у власти, в перемещении себя в СРТ никак не заинтересованы. Точно также в этом не заинтересована оппозиция, стремящаяся к власти. Поэтому нормализация законов, касающихся этой проблемы, будет саботироваться. Вероятно, большая часть научного сообщества в области социальных наук займёт позицию выжидания и молчания, ибо существующие теории происхождения и разрешения бед общества потребуют пересмотра. А это крах трудов и авторитетов.

В силу всего этого СМИ будут закрыты для оповещения общества и о самом происхождении деструктивности властного труда, и о возможности выхода из тупика. Попытки каких-либо сил пойти по новому пути будут пресекаться. А государства, всё же решившиеся совершить социальный скачок вне типичных границ и устоев, в лучшем случае, будут подвергнуты внешней изоляции, давлению и, скорее всего, утратят свой суверенитет, а население гражданскую идентичность в результате интервенции. Продлиться всё это может очень долго, но вряд ли бесконечно.

"Единственной страстью моей жизни был страх" - пишет философ-материалист 17-го века Томас Гоббс. "Вся наша жизнь пропитана страхом" – вторит ему из современности норвежский философ Ларс Свендсен. Казалось бы, чего могут бояться философы сейчас? Время инквизиции и казней еретиков давно прошло. Или, может быть, всё же не прошло, а лишь видоизменилось? Инквизиция из явной стала тайной и не обязательно церковной? Еретики ведь были всегда, но сейчас они словно повывелись. Почти у всех одно дружное мнение, совпадающее с мнением СМИ.

В средние века боялись монахов с крестом, несущих смерть. Сейчас той явной угрозы нет. Тогда для нагнетания страха должна быть неявная угроза, которая может тихо, безлико настичь внезапно и неизвестно откуда прихлопнуть еретика, тут же растворившись в небытии. Таких случаев во все времена было более чем достаточно.

Нечто подобное я наблюдаю уже довольно много лет и могу с уверенностью сказать, что какого-то животного, подсознательного страха прослыть еретиком не было в России на рубеже 80-90-х годов. Старые страхи в то время ушли, а новые ещё не возникли. Страх постепенно появился позже и сейчас, наверное, уже достиг своего пика, благодаря драконовским законам и невозможности предугадать, что с тобой произойдёт завтра.

Каков же окончательный итог расследования проблемы справедливости и происхождения бед цивилизации? С какой стороны к источникам проблем общества ни подходи и в каких аспектах их ни рассматривай, а в результате всё равно вылезает одно и то же – эффект Аральского моря. Происхождение же этого эффекта вполне может быть практически пресечено. В принципе как необходимое действие это выглядит кратко и просто:

"Отмена бюджетной оплаты труда лиц власти навсегда парализует возможность возникновения войн, кризисов, коррупции, произвола".

Не боясь повториться подведём окончательный итог того, как же это выглядит детально по шагам. Ведь как раз это будет квинтэссенция всего того ради чего состоялся весь разговор выше.

Типичная картина в исследовании социальных коллизий цивилизации состоит из попыток характеризовать возникающие вопросы через политические абстракции, толкование событий и противоречивые рассуждения сомнительной логичности. Результат – отсутствие вразумительного и достоверного ответа о том, как проблемы решить. Содержание данной статьи является примером ухода от научных стереотипов и построения рассуждений на мнимых фактах. Материал показывает, что найти простые и доказательные решения запутанных проблем можно, в общем-то, исходя из голых фактов, известных всем даже со школы.

Три кита государства и цивилизации

1. Труд - это интеллектуальная и имущественная основа цивилизации. Здесь правила естественного происхождения, вытекающие из психологии, физиологии человека, заложенных природой и ограниченных действием физических законов.

2. Принципы, правила, юридические законы - это организационная основа цивилизации. Здесь правила искусственные на основе договорённостей между личностями. Они предохраняют людей от произвола в отношении друг друга. Это их функция, но она может быть и произвольно кем-то нарушена. Однако если бы не было этих правил, то люди не знали бы, что можно ожидать и требовать друг от друга. Совместный труд был бы невозможен, и цивилизация не возникла бы.

3. Факт - это истина, а толкование факта уже не факт.Это положение относится к обмену информацией.

Кроме того, нужно опираться и на научно-практическое определение значения труда в государстве и цивилизации: "Изучение проблемы развития общества, невозможно без изучения социальной сущности труда, отношения к нему, поскольку все, что необходимо для жизни и развития людей, создаётся трудом. Труд - основа функционирования и развития любого человеческого общества, независимое от всяких общественных форм условие существования людей, вечная, естественная необходимость, без него не была бы возможна сама человеческая жизнь".

Логика

Из важности и масштабов распространения труда вытекает, что все без исключения отношения в обществе конкретно-трудовые. Как бы их ни делили на абстрактную специфику политических, социальных, экономических, производственных, родственных и прочих отношений, искажающих действительную картину событий. Трудовыми отношениями являются все контакты, действия по производству вещей, интеллектуальных объектов, их обмену, продаже, оплате труда и даже общению. Является ли это заявление само по себе толкованием явлений? Вряд ли. Это логическое следствие и даже факт с точки зрения физики. Раз биологический организм производит работу и получает результат, то это и есть труд. Даже если это просто щелчок пальцами или реплика собеседнику. Полезный, бесполезный или вредный труд – это уже другой вопрос.

Из этого в свою очередь вытекает, что если существуют такие глобальные коллизии Системы общественных отношений как войны, кризисы, произвол лиц власти, то их происхождение, истоки нужно искать в нарушении конкретных правил Системы разделения труда* в части управления обществом, а не в абстракциях политики.  Система разделения труда не генерирует войн и кризисов. В ней нет коррупции и произвола. То есть путём трудового анализа можно безошибочно докопаться до сути и происхождения, каких угодно событий.

Постоянство угрозы войн и кризисов означает, что нарушение правил труда узаконено. А неизвестность чем именно и в каком законе состоялось нарушение правил труда, говорит о том, что закон этот имеет скрытый, подложный смысл. То есть вызывает последствия, о которых в формуле и толковании закона ничего не сказано.

Правило потребления Системы разделения труда, установленное тысячелетней практикой гласит: "Право потребителя в оценке полезности и качества труда, предназначенного для потребителя – исключительно и непререкаемо". Иными словами, потребитель не обязан принимать и платить за предназначенный для него дефектный товар или услугу и никто не имеет права навязать ему негодные товары и услуги принудительно или обманом. Иначе вмешается суд. Это и означает социальную взаимозависимость людей друг от друга посредством письменного, словесного или молчаливого согласия. В распоряжении потребителя есть инструмент, которым он может влиять в рамках согласия на кого угодно – его деньги. Но только в пределах системы труда.

Деньги - средство измерения полезности, количества и качества приложенного труда. Такова их главная системная функция, но проблема в том, что использовать деньги можно и во вред. Наличие войн и кризисов говорит о том, что защита от вреда каким-то образом парализована. То есть между трудовой группой граждан с их потребительскими правами и потребностями и группой лиц власти с их правовыми директивами по какой-то причине отсутствует согласие. Хотя те и другие граждане одного государства.

Рассуждения

Самый простой способ обнаружить точку несогласия – это обратиться к интуиции масс относительно их трудовых противоречий с властью. Этой интуиции сотни лет и выливается она в требование ликвидации какой-то абстрактной бюджетной кормушки. Никто не знает, что это за кормушка, где находится, как действует и в каком законе прописана, но её наличие сомнению не подвергается. Требование возникает из сопоставления ограниченной оплаты труда за полезный труд у граждан, с неограниченной оплатой труда у лиц власти, не имеющей показателей полезности.

Действительно, в приближении к вопросу оплаты труда лиц власти, открывается странная картина. Источник должностных окладов у лиц власти государственный бюджет, которым эти лица безраздельно и распоряжаются. Следовательно, они платят сами себе. Такой формы оплаты труда в Системе разделения труда не существует и не может существовать из-за её абсурдности. Ибо при оплате труда самому себе не существует критериев полезности и качества труда. Деятельность лица с таким источником жалования произвольна и бесконтрольна. В силу этого лица власти выпали из системы труда государства и трудовой связи, согласия с населением у них нет, и не может быть как обязательства, договора.

Хотелось бы сказать, что да, возможно, источник и странноватый, но первоисточник-то оплаты труда всё равно граждане. Однако сказать этого никак не получается. Ни один гражданин не может предъявить документ об оплате услуг лиц государственного управления. Нет факта оплаты – нет и документа об оплате. Перечисление налогов? В них нет целевой статьи на оплату труда лиц власти. Вот и возникает популярная гипотеза  с липовой логикой о том, что раз гражданин платит налоги, то тем самым он оплачивает и труд лиц власти. На самом деле граждане не платят за услуги лицам власти ничего. И как результат ничего гарантированного от них требовать и получить не могут.

Механика надувательства очень проста. Между тем, что ты сам платишь кому-то за услуги и тем, что кто-то другой платит себе за твой счёт – дистанция огромного размера, но эту разницу нужно понимать. Если ты не платишь сам, то и требовать ничего не можешь. Нет оснований и инструмента влияния на исполнителя услуг. То есть тут всё замыкается на буфере бюджета между деньгами граждан и карманами лиц власти. Если бы не было этого буфера, то лица власти были бы членами Системы разделения труда наравне с гражданами со всеми вытекающими отсюда последствиями взаимозависимости.

Причины и следствия

Казалось бы по сравнению с войнами, кризисами, разгулом коррупции вопрос оплаты труда лиц власти совершеннейший пустяк. Он не может иметь отношения к решению глобальных проблем. Внешне на первый взгляд это так. Но смотреть-то нужно не на кажущуюся незначительность ликвидации бюджетного буфера, а на последствия такого действия. Вот на них и взглянем через призму отношений в Системе разделения труда.

Итак, если убрать буфер бюджета между гражданами и лицами власти, то сразу же возникает вопрос: "А кто же и как будет тогда платить и что произойдёт с прежними обязательствами власти в отношении граждан? Ведь народ требует их исполнения".

На самом деле требовать нужно не исполнения воображаемых обязательств лиц власти, которых на самом деле никогда не было, и нет, ибо обязательства – всегда предмет договора, а такого договора об оказании услуг государственного управления никто и в глаза не видел. Химера общественного договора до сих пор жива, но она возникла лишь как попытка свести концы с концами, когда непонятно что происходит. Требовать необходимо выставления счетов на обязательную, как и налоги, оплату услуг управления. Делаться это может лишь перечислением в фонд оплаты труда того или другого органа власти. Вот счета можно опротестовать через суд при нарушении прав граждан, а иллюзии оплаты услуг – нет.

Какова процедура иска? Обычная. Вам каким-то из органов власти нанесён ущерб? Идёте в суд, доказываете его и предъявляете один или два иска к виновному органу. Иск об освобождении от уплаты услуг управления до тех пор, пока ущерб не будет возмещён. Его непременно нужно подавать, хотя принудить это сделать никто не может. Второй иск о возмещении ущерба либо за счёт виновных лиц, либо за счёт казны. Тоже дело добровольное. Функция суда установить обоснованность исков и вынести решение об удовлетворении их или отказе в этом.

Возникает обычная для системы труда процедура взыскания за брак. Наполнение фонда оплаты труда органа плавает в зависимости от числа удовлетворённых исков и по степени падения от нормы можно судить о качестве работы органа. Можно установить предельно допустимый уровень падения, за которым следует увольнение должностных лиц или даже переформирование органа власти. Иными словами, в результате внебюджетной оплаты труда лиц власти возникают критерии и показатели полезности и качества властных услуг.

Всё это вызовет спонтанную нормализацию законодательства под давлением граждан, исключающую милитаризм, финансовые махинации, коррупцию. Ибо эти явления наносят людям осязаемый и доказуемый ущерб, который станет предметом множества исков и последующих увольнений.

Вот примерно такова схема, являющаяся почти буквальным подобием типичных отношений в Системе разделения труда, в которой произвол не жизнеспособен. Против масс, где каждый имеет инструмент влияния для защиты своих прав бесполезно выступать – затопчут. Система разделения труда с политической точки зрения – это народовластие, которое на данный момент считается невозможным, но на самом деле не действует лишь на трудовую группу лиц власти. Результат чего и вызывает коллизии общественных отношений – деструкцию, которая непонятно откуда возникает.

Чтобы пресечь это, например, в России нужно отменить статью 10 Закона о системе государственной службы РФ. 2003 г. В ней и прописан порочный буфер бюджета – своего рода неодолимая стена между потребностью граждан в качественных услугах государственного управления и исполнением этих услуг лицами власти. Вот и всё. Никаких революций это не требует.

Фантастически элементарно выглядит принцип ликвидации всех коллизий общества, который веками искали и не могли найти. Остаётся только каким-то образом проиллюстрировать его свойства в натуральных условиях. Логический опыт? Именно он. Но раз сама ситуация с результатом проведённого расследования выглядит фантастичной, то никто нас не упрекнёт если для образной иллюстрации своей правоты мы построим не научную модель явления, а литературную, сфантазированную именно для этой книги. По меньшей мере, её читать интереснее, чем рассматривать набросанную грубыми мазками картину выше.