ЗВЁЗДНЫЕ СТРУНЫ БЫТИЯ (11821)

Экзарх1 ждал гостей. Остановившись у входа в портик, хозяин вечера внимательно окинул взглядом прилегающую к колоннаде площадь: «Ничего не упущено?»

Стоящий рядом дворецкий успокаивающе произнёс:

Всё готово, владыка. Дорожки посыпаны свежим кварцевым песком. В стойлах чистая солома. Заготовлены корма́ на любой вкус. Конюшенные опытные. Справятся со всеми подопечными.

Хорошо, он положил руку на плечо подошедшего архитриклина2: Как дела на кухне?

Всё будет готово в надлежащие сроки, повелитель.

Экзарх улыбнулся. Слуги всё делали с удовольствием, зная, что пища и напитки, предложенные гостям, будут и на их столе.

По его зову к нему прибывали все. Грозные боги, которые строго карали за отступничество и благодатно помогали верующим и страждущим. Великие герои, своими подвигами, временами не уступающие богам. Мудрецы, не уступающие богам и героям в стремлении познать истину, понять бытие и овладеть тайнами мироздания. Смертные, воплощение трудолюбия и упорства, которым он даровал величие богов и внутреннюю силу героев.

Сегодня было время богов.

Крылоногие кони несли огненную повозку Фаэтона. Отталкиваясь от облаков, галопом мчался восьминогий Слейпнир, неся на себе великого Одина. На огромном ящере прибыл чешуйчатый Мордок верховный бог одной из планет Центавра. В вспышке света материализовался Хрис, сияющий, как и подобает всевышнему с ослепительного Сириуса. Из бешеного смерча плавно опустился Сваоф, повелитель бурь облачных планет Веги. Из под земли, отряхиваясь от кореньев и комков глины, выполз Магацукар властелин сумеречного Ахернара.

Их было много. Целый пантеон. Экзарх встречал гостей с доброй улыбкой и тёплыми словами, как и подобает отцу встречать своих детей после разлуки.

После обмена приветствиями гости приступили к пиршеству. Пир прерывался редкими репликами. Все были заняты смакованием яств.

Сумерки стали сгущаться ночной мглой. Проворные слуги зажгли светильники. Добавленные в масло благовония придали уютному, приглушённому свету расслабляющий аромат.

О чём поговорим сегодня, многоуважаемый зачинатель?

Очень простой вопрос, экзарх хитро улыбнулся. Зачем вам нужны смертные?

Боги переглянулись меж собой. Над залой повисла тягостная тишина непонимания вопроса. Видя, что никто не решится выступить первым, экзарх продолжил:

Кто они вам? Игрушки? Помощники? Слуги? Рабы? Вот ты, он посмотрел на рептилоида, Мордок с Центавра. Ты внушаешь через жрецов, что создал свой мир в одиночку. Взамен требуешь поклонений. Ты питаешься их энергетикой, тебе приятны восхваления в твою честь. Но для чего ты их изначально создавал, помнишь? «Будете помощниками моими»! Так записано в священных текстах? А когда они стали выходить у тебя из повиновения послал на них жар небес.

А ты? взгляд экзарха переместился на Хриса, — проповедовал всеобщую любовь к ближнему, а затем, видя, что плодов любви становится всё больше и больше, а их нравы стали тебя раздражать, смыл всех потопом.

Богам становилось неуютно от темы беседы и той интонации, с которой говорил хозяин вечера.

Извини, решился прервать экзарха Хрис. — По образу и подобию твоих деяний мы сотворили в своих мирах: небеса, моря, твердь, деревья, животных. Прошло время наших трудов. Поэтому мы создали помощников. Они работают, создают храмы, прославляют нас. Приносят дары. Поклоняются. А зачем ты создал нас?

Я сотворил вас, потому что природа не терпит пустоты. Я вижу, как рождаются и умирают звёзды. Во всей вселенной так много миров, жаждущих хозяев. Я наделил вас даром творения. Вы вольны в своих свершениях и поступках. Но почему создав себе помощников, вы решили, что они слуги вам?

Но экзарх, удивлённо промолвил Хрис если мы станем ровней тем, кого создали, то, как быть с нашим почитанием?

А ведь тщеславие это грех. Ты сам, он посмотрел на Хриса, упоминаешь о нём в своих заповедях. И сам нарушаешь. Вы жаждете упиваться своим могуществом. Вы вершители судеб миров. Но как вы пользуетесь своим могуществом? Вы приходите в ярость, когда ваши создания вдруг начинают мыслить самостоятельно. Как твои жрецы, объясняют смертным кары, которыми ты наказываешь их?

Просто. На всё моя воля, экзарх.

Да, и получается, что чем больше ты караешь их, истязаешь хворями, тем им лучше, тем больше твоей любви?

Ты упрощаешь экзарх.

Не сильно. Я же не запретил вам различать добро и зло, не заставлял насильно почитать меня. Я наделил вас свободой творчества, возможностями быть разумными, разными, мыслящими. Вы получили от меня не только свободу выбора, но и ответственность за ваши поступки. Почему же тогда вы ограничиваете своих чад в стремлении развиваться, становиться лучше, добрее…

Экзарх, если мы допустим такое, то придётся стирать их чуть ли не через поколение. Их необходимо держать в узде, в страхе.

О! Кому как не тебе об этом говорить! Он повернулся к постоянно трансформирующему внешность Арлаху. — Сколько крови пролилось за тебя и во имя тебя? Неужели чтобы получить твою благодать смертному необходимо убить себя и нескольких иных, тех, кто верит в тебя несколько по-другому? А ещё лучше убить тех, кто в тебя не верит. Ты радуешься в этот момент? Что ты чувствуешь? Молчишь…

Не выдержав пристального взгляда экзарха, боги отводили глаза, смущённо и растерянно оглядывались по сторонам, словно искали поддержки друг у друга. Но в данный момент каждый был сам за себя.

Вы пугаете их казнями небесными, — Экзарх продолжал повышать голос, обращаясь ни к кому, но к каждому, — ужасами загробного мира, а сами устраиваете им ад на земле, заманивая в небесные кущи, и позволяете делать в эдеме то что при жизни считается грехом. Счастье, удача и радость смертных вызывает у вас зависть и гнев. Почему вы стали считать, что это только ваша привилегия?

Он замолчал. Его колючий взгляд словно проникал в души каждого из присутствующих:

Какая их главная вина пред вами?

Мы, … — попытался ответить за всех Хрис, но ему не дали продолжить.

Можешь не отвечать, и так знаю. Вина их состоит в том, что они временами начинают вас забывать. Это происходит при хорошем урожае, отсутствии эпидемий, мора, войн. Они здоровы, сыты и радуются своей не хитрой жизни. И тогда вы приходите в ярость. И через боль и уничтожение заставляете почитать себя. Но если не будет паствы, некому будет приносить вам жертвы, некому будет восхвалять вас. Не станет священных пиров, забудется вкус вина и хлеба. И, о ужас! Вам придётся вновь браться за тяжёлую работу. Пахать, сеять, взращивать урожай, добывать пищу. Не будут куриться фимиамы и ладан, никто не будет падать ниц и преклонять колени перед вашими изваяниями и изображениями. Поэтому вы отбираете самых фанатично преданных и предупреждаете их о карах грядущих. Предоставляете им шанс уцелеть. Но через какое то время вновь и вновь вершите свой суд. Уже над их потомками.

Голос экзарха набирал мощь. Он обвинял:

Вы обрушиваете на них беды, невзгоды и несчастья. Они принимают это как волю богов. Вы смотрите и наслаждаетесь их горем и скорбью. А когда им удаётся избежать неприятностей, хвалят вас и верят, что это именно вы помогли им. Хотя вы и мизинцем не пошевелили, чтобы помочь!

Но позволь, попытался хоть что-то сказать в защиту до сих пор молчавший многорукий Магацукар.

Нет, не позволю, тихим и равнодушным шёпотом вдруг произнёс всевластитель, и от этой бесчувственности повеяло могильным холодом и показалось, что низко висящие на небосклоне звёзды вздрогнули и слегка потускнели. Тьма накрыла присутствующих погребальным саваном, и холодок страха пробежал по жилам всесильных богов.

Детей надо наставлять и обучать. А неразумных детей иногда необходимо наказывать, он сделал паузу, так как вы наказываете своих. А вы все мои дети. И я вижу, что многие из вас неразумны.

Ужас парализовал тех, кто мог играючи залить всю планету водой, очищая её от надоевших созданий. Тех, кто мог послать мор на всё живое, обрушить горы и осушить моря, разверзнуть твердь и сжечь в небесном огне непокорных, неразумных, а иногда просто не понравившихся рабов божьих, чад неразумных.

Прости нас, Экзарх, возлежавший Зевс медленно преклонил колени. Его примеру осторожно последовали остальные.

Казалось, что пространство сжимается вокруг них, а время замедляет вечный ход от эманации презрения и холодности со стороны вечного старца.

Я вообще удивляюсь, как вы не истребили друг друга в стремлении стать первым, единственным и истинным божеством, экзарх поднял брови. Не только действием, но и бездействием своим вы равнодушны к судьбам чад своих. Мор, голод, катаклизмы, братоубийственные войны вот итог вашего служения. Что хорошего вы привнесли в свои миры?

Мы дали им веру, чуть слышно прошептал Хрис.

Веру? Экзарх надолго задумался, морщинистая рука медленно поглаживала седую бороду. Да, это могучая сила. Даже на смертном одре они верят вам и в вас. Вера это сильный дар. Когда вы бездействуете, вера ведёт их, направляет, поддерживает. Интересно, он словно размышлял сам с собой. Страх породил веру, а вера сделала бесстрашными.

Лёгкий освежающий ветерок всколыхнул спёртый воздух, принеся с собой ароматы душистых трав высокогорья и влажную сумеречную прохладу.

Ладно, дети мои, поднимитесь.

Подчиняясь властному голосу, боги медленно поднялись и осторожно замерли как нашкодившая детвора.

Экзарх откинулся на подлокотник кресла и добродушно по-отечески улыбнулся:

Идите по своим мирам. Несите добро. Укрепляйте веру. Помогайте смертным. Вы их надежда и опора в скоротечной жизни. Старайтесь помнить жизнь бесценна. Тем более они ваши дети. Как вы мои.

Он простёр руки, и умиротворённая благодать стала нисходить на всесильных богов. Куда-то ушли раздражение и ненависть, ярость и жестокость. Без пафоса и патетики стали они разъезжаться, воспарять, исчезать в огненных сполохах и воздушных вихрях.

Оставшись один, Экзарх устало поднялся. Обогнул кресло и, взявшись за утопленное в гранитной плите каменное кольцо, с усилием потянул на себя. Под ногами в белый облачный океан уходила витая хрустальная лестница. Старец перекинул через плечо котомку, наполненную свежесобранными яблоками, и стал медленно спускаться. Водяная взвесь, словно аэратором, окутала его со всех сторон.

Шагнув на ровную, светлую поверхность, с симметричными тёмными щитками услышал приветственный трубный зов. Усмехнулся: «Учуяли яблоки!». Не спеша, стал обходить по кругу, скармливая лакомство твердь держащим слонам, охранителям восьми направлений света. Облегчив, более чем на половину котомку направился к своей любимице. Удобно усевшись на морщинистой шее вселенской черепахи, почесал у неё за глазами. Чуква слегка повернула голову, несколько раз приветливо моргнув мигательным третьим веком. Достав нож, экзарх стал отрезать тонкие яблочные ломтики и угощать старого друга.

Экзарх шевелил пальцами, перекатывая складки кожи Чуквы — вспиральном хвосте галактики сформировалась очередная планета. Роговая пластина черепахи откусила кусочек ароматного лакомства искорка ослепительного белого света вспыхнула на серебристой ленте мироздания. Родилась очередная звезда. Глаз несколько раз подёрнулся кожистым веком центробежная сила принялась растаскивать по орбитам наиболее крупные куски материи, сталкивая между собой, формируя шары всё бо́льшего диаметра. Последнее яблоко было скормлено. Чуть заметно вздрогнула ноосфера новой планеты. Прощаясь, старец похлопал по щеке черепаху.

Перед тем как скрыться в туманном облаке бесконечности времён по привычке оглянулся. На вселенском кружеве бытия всполохами зарниц подсвечивались туманности. Где-то рождались и умирали звёзды. Из грязи и мусора формировалась твердь планет.

А великое вселенское начало плавно плыло сквозь пространство и время, стараясь не привносить своими движениями в мир хаос и разрушение.

 

          1Экза́рх (греч.) — зачинатель, руководитель, глава.

         2 Архитриклин (греч.) распорядитель пира.

 

Дмитрий Шаповалов ©

RSS
19:28
Однако, новый поворот в мифологии. Хотя, может всё оно так и есть?
Как говорил Геродот: «О богах все люди знают одинаково мало»…
Загрузка...