Гуси (Искорка)

Машина резко затормозила перед маленьким домиком соблупленною салатовою краской. Славик тут же сорвался с места и с громкимкриком «Ура! Приехали», — помчался в деревню.

Деревня была в точности такой же, какой он оставил ее годназад. Деревня вообще имеет такое свойство – замыкать время, как будто этогогода отсутствия не было вовсе. Все такая же сонная полудрема вокруг – в разлапистыхветвях столетних лип, в знойном, словно стоячем воздухе, выжженной спекшейсятраве и бесстрастных вечных лесах, плотною стеною окружавших деревню с трехсторон. Все те же наглые бабы Варины коты – рыжий и белый, все те же ненасытныебабы Надины куры, — ни одной перемены не увидел Славик, со счастливой улыбкойоглядывавшийся вокруг.

— Славик приехал — заорало за соседним забором, и оттудавыкатился запыхавшийся взлохмаченный Мишка, который тут же накинулся наСлавика, пытаясь на радостях его оседлать. Ребята веселым клубком покатились потраве.

— Ну что, как? Давно приехал? — слегка отдышавшись, спрашивалСлавик друга.

— Вчера. Да ничего все. Только ИХ нет, — отвечал Мишка.

Как нет?

Так НЕТ.

Как сговорившись, Славик с Мишкой вскочили и помчались в конецдеревни. Они остановились у старого покосившегося дома, рядом с которым рос неохватныйстолетний дуб. Подождали – никто не выходил; никакого движения не было вообще.

— А может ОНИ за домом? – неуверенно предположил Славик.

— Да какой за домом… нет их там, вчера смотрел – буркнулМишка.

— Нет, давай все-таки посмотрим еще раз.

Посмотрели. За домом ИХ тоже не было. Прислушались. И впалисаднике никаких узнаваемых звуков не было слышно. Стало окончательно ясно,что ОНИ пропали.

Славик загрустил. Рядом стоял грустный Мишка.

Оба вспоминали прошлое лето, когда рядом с этим домом деннои нощно паслись два злобных длинношеих гуся. Еще издали заметив ребят, онивоинственно выставляли вперед свои длинные шеи и с громким шипением неслись наних, целясь цапнуть прямо за пятки. Ребята боялись их жутко и старались держатьсяот того дома как можно дальше.

Но вот однажды мишкина мама, занятая маленьким мишкинымбратишкой, возложила на Мишку страшную обязанность – он должен был ходить всоседнюю деревню с бидончиком за молоком. Мимо гусей.

-Туда я еще пробегу, — говорил Мишка Славику, — а вотобратно я бежать не смогу, разолью молоко!

— Да, задача, — проговорил Славик.

И они начали думать, как быть. И придумали. По дороге туданадо было просто пулей промчаться мимо гусей, взявшись за руки. Так сказать, обезоружитьврага внезапностью атаки. А обратно первым должен был идти кто-то без молока,слегка поддразнить гусей и отвести их с дороги, чтобы молоко могло свободнопередвигаться мимо опасного места.

Так дело и шло. Было только страшно уводить гусей от молока,так как опасность быть цапнутым все-таки была. Первое время Славику даже во снеснились несущиеся на него гуси с широко раскрытыми клювами и злобно горящимиглазами. Но молоко они доставляли в целости и сохранности. До того раза, когдаодин из гусей, уводимых Славиком, не оглянулся, и не увидел пробирающегося позабору с бидоном Мишку. Тут гусь победно зашипел, развернулся и на полнойскорости побежал на бедного Мишку. Мишка от неожиданности бросил бидон вперед,прямо в гуся и, пользуясь замешательством врага, бросился улепетывать.

С тех пор их больше за молоком не посылали.

Но странно было другое. В то лето ребята больше всего насвете хотели, чтобы этих гусей не было. Они ненавидели их всеми силами своейдетской души и не называли иначе, как «ОНИ». Но теперь, теперь онипочувствовали такую сильную тоску, как будто им до боли, до слез недоставалогусей, как будто без гусей деревня вдруг стала осиротевшей и одинокой.