ДАНИЛКИН КНИГОЧАС

 Не любил Данилка читать, и всё тут!Ску-учно! Так что в девять лет он всё ещё читал по слогам, не соблюдал ниточку, ни запятую, ни вопросительный и восклицательный знаки, ни прочие, вобщем, знаки препинания. Родители его очень огорчались:

– Ну, в кого он пошёл?! Мама – виздательстве редактор, папа – в газете журналист мамина мама – учитель русскогоязыка и литературе в лицее, дедушки – один учёный, другой – директор музея… Вотправда, папина бабушка, скажем…совсем простая женщина… Но о-очень хорошая.Милая и трудолюбивая. Данилка-а! Без чтения человек падает и не поднимается!Чтение человека несёт в небо, расширяет до бесконечности горизонты,  учит думать и чувствовать…

А Данилке хоть бы хны. Всё равно нечитает и двойки за это получает. А на родительское огорчение ему хоть бы хны.

И вот уехал папа в командировку наУкраину, охваченную гражданской войной. Мама сильно переживала, как он там. Онапо утрам и вечерам стояла в «красном углу» перед иконами и горящей лампадой,зажигала ещё свечи и долго молилась о нём Господу, Его Пречистой Матери и всемсвятым. Данилка тоже стоял рядом с ней, но хватало его ненадолго, и он уходилстроить  из «лего» железнодорожнуюстанцию или вагоны с локомотивом. А потом, когда папа должен был оказаться напороге дома… он не появился. Ни в назначенный день, ни в следующий, ни черезнеделю, а через три месяца уже потеряли надежду, что он… жив. Хотя маму вредакции пытались успокоить: мол, он в списке пропавших без вести, а значит,есть вероятность, что Данилкин папа вернётся. Но ничего о нём никто не знал, икак узнать – тоже не знал никто.

Мама исхудала. Почернела. Онаперестала донимать Данилку, чтобы он хорошо выполнял домашние задания, чтобы онкаждый день читал, чтобы он ходил в воднолыжную секцию и по утрам и вечерамчистил зубы. С этой стороны, конечно, здорово. А со всех остальных – плохо.

И тут ещё беда приключилась: отпостоянных слёз от горя, от бессонных ночей у мамы сильно испортилось зрение, иона не могла читать. Причём странно как-то: в школе было всё нормально, домаона спокойно проверяла тетрадки, а вот берёт в руки молитвослов, духовныекниги, да и обычные книги тоже – и ничего не видит. Хоть плачь! Пошли к врачу.Тот не смог понять, то случилось. Обычные глазные капли прописал, и восвоясиотправил. Мама их покапала, а потом заплакала: не помогают капли… Она подозвалак себе сына и попросила:

– Данилушка, почитай мне страницу вэтой книге. Очень мне нужно, понимаешь?

Не хотелось Данилке читать. Хоть режь!Но посмотрел на мамино лицо, вздохнул и сказал:

– Ну, ладно. Давай твою книжку. Ого,толстая какая!

– Это Библия.

– А! понятно. Где читать – назакладке?

– На закладке.

– А тут их несколько.

– На первой читай.

– Ну, ладно.

Долгий глубокий вздох – и запрыгалиразбитые по слогам, без точек и запятых, слова: «Икак Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому,дабы всякий, верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную».

Почитал Данилка целых семь минут –выдохся. Н даются ему эти противные значки на бумаге! И зачем его мучают?!.. Ноглянул на маму и не заворчал.

Впервые за три месяца у неё такое лицо– спокойнее, чем обычно. Преодолел он свою немогуху и на второй закладке пятьминут почитал. А больше уж точно не смог, хотя там ещё три закладки красовалисьи ждали его с нетерпением.

Мама крепко прижала Данилку к себе.Прошептала:

– Спасибо, Кузнечик.

– Пожалуйста, мамочка, – шепнулДанилка в прохладу маминого уха.

Уткнулся в шею, зажмурился, чтоб незаплакать. Сам не мог понять, отчего вдруг подступили слёзы? И твёрдо решил:завтра без просьбы почитаю маме её Библию.

Конечно, на следующий день Данилкажалел, что так решил. Лучше бы достроенную «леговскую» железную дорогуопробовал после домашней работы. Но вот мама отложила последнюю провереннуютетрадку по русскому языку, взяла в руки Библию, а буквы сливаются в чёрточки иточки и совсем не «читабельны».

Долгий глубокий вздох – и запрыгалиразбитые на слоги, без точек и запятых, слова: «В те дни приходит ИоаннКреститель и проповедует в пустыне Иудейской и говорит: покайтесь, ибоприблизилось Царство Небесное. Ибо он тот, о котором сказал пророк Исаия: гласвопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему».

Почитал Данилка семь минут и сноваустал. А в книге ещё целых четыре закладки! Когда же он играть начнёт?!Осилил-таки две закладки и получил мамины объятия и поцелуй.

– Спасибо, мой книгочей, – прошепталаона.

– Но я же очень плохо читаю, – возразилДанилка.

– Ничего страшного: я-то вообще немогу читать. Так что, выходит, ты настоящий «вслухчитатель». Даже вернее –«вслухкнигочитатель».

Данилка разулыбался. А потом всё жеподумал: «Чтение – это кошмар. И что вв нём интересного?! У-у, завтра мне сновачитать! Не хочу-у!».

Но и завтра он почитал маме. Ипослезавтра. А через пару недель уже открыл Библию на третьей закладке. Затем –на четвёртой. На пятой. К Рождеству Христову он уже читал маме почти целый час.И почти на целый час у мамы прояснялись глаза, светлело лицо. Между прочим,ради этого стоило читать почти целый час в день, хотя это и трудно, и неохота.А потом он начал приносить домой пятёрки по чтению и по русскому язык. Вытащилс полки книжки и вложил в каждую по новенькой закладке – читать. Про святыхкнязей, про отшельников, праведников, про мучеников, блаженных и святителей.Прочитает и попросит угодника Божьего найти папу и привести домой живым иневредимым. Почему-то он знал, что эти удивительные люди существуют и теперь,что они слышат его и всеми силами постараются вернуть папу домой. Просто надонемного подождать. А пока – читать маме вслух. И рядом с нею стоять, когда онаперед иконами зажигает свечи и белую фарфоровую лампаду. Ну, скучно, да. Ну,неохота. А разве маме – легко?

Папа. Он, конечно, всегда занят, частона интервью в городе, часто ездит в командировки, а потом либо в редакции, либодома сидит пишет материал. Но, когда у него есть время, он играет с Данилкой впоезда, в строительство разных штуковин, ставит с ним эксперименты, проводитхимические опыты, выезжает на озеро и катает всю семью на резиновой моторнойлодке. Или они хватают «вėлики» и катаются по городу или по лесной дорожке кродникам. Или по грибы. Или на лыжи. Или просто по сугробам к поваленномудереву, а там – топорик, жаркий костерок, угли, шампуры, а на них – сосиски,сардельки, серый хлеб… чай из термоса дымится в трёх разноцветных пластмассовыхчашечках. А то ещё на острова рванут. Данилка сам управляет мотором в пятьлошадиных сил.

А теперь ничего нет. С папой ушлабόльшая часть Данилкиной жизни. И чем дальше, тем лучше он это понимал.Суетливый день к вечеру стихал, наступал тихий книгочас, который успокаивал ипримирял, и давал надежду. И тогда незримо приходил папа, садился в любимоекресло и смотрел на маму и на Данилку задумчиво, чуть улыбаясь, обещал, что всёбудет хорошо, что он вернётся и надо просто подождать немного. И тогда будут иопыты, и эксперименты, и лодка, и «вėлики», и лыжи, и острова… И Данилка самуправится  с мотором в пять лошадиныхсил…

Горло перехватывало, и Данилка глубоковздыхал: любимое папино кресло пустовало. ВСЁ пустовало без него.

Время торжественно подошло к Светлой Пасхе.Данилка уже не только хорошо читал – лучше всех в классе, – но и полюбил читатьи обычные книжки, и Библию, и молитвы в мамином молитвослове. Книгочас оченьпомог…

Покрасили яйца. Испекли кулич. Слепилитворожную Пасху. Приготовились. Без папы не то, а ничего не изменишь. Всё равно– Воскресение Христа. Праздник всех праздников мира! Властелин всех добрых,хороших праздников…

Накануне чудесной ночи, когда убитыйиудеями Иисус Христос воскрес из мёртвых, сошёл во ад и вывел праведников имучеников в рай, созданный Им для людей, Данилка прочитал об этом целую главуиз Евангелия апостола Иоанна. А ещё – рассказ из детской Библии, так что онпрекрасно представлял, куда пойдёт с мамой в одиннадцать часов вечера.

«В эту ночь надо особенно просить опапе», – решил Данилка, но маме об этом не сказал.

Вечерний храм светел изнутри. Смотришьна него с улицы, и так уютно становится на душе, так тепло… И ещё – надежда.Надежда вела Данилку к Воскресшему Богу. Неужели в день Своей новой жизниХристос не спасёт папу?! Ведь это же Его торжество! Торжество Торжеств! –прочитал он в детской Библии.

В глубине храма Данилку подхватили,стиснули, притиснули к большому подсвечнику. А там огонь такой силы, что лицужарко. А Пресвятая Богородица прямо тебе внемлет, прямо тебя будит прямо о тебепечалится. И ведь не спрячешься от Неё, как и от Сына, которого Она родилабольше двух тысяч лет назад.

Данилка вытянулся, насколько мог,огляделся в поисках мамы. А! Вон она, неподалёку, ближе к середине храма.Крестится. Брови сведены. Глаза жмурятся.

«Молится и плачет», – подумал Данилкаи посмотрел на мужчину, который стоял рядом с мамой, позади её левого плеча.Посмотрел – и всё заколотилось в нём удивлением, неверием и ликованиемодновременно: это папа! Он! Он! Недвижим. А взгляд задумчивый, сосредоточенный.Словно он слушает очень важные слова. Будто он видит очень важное Лицо.

«Наверное, Христа, – подумал Данилка.– Больше Кого? Но почему мама не радуется?!».

Он уже толкнулся сквозь толпумолящихся, моргнул… и сморгнул папу. Его не стало! Мама стояла одна! Куда онтак внезапно подевался?! В беспокойстве Данилка тиснулся между прихожан, однакоих разве раздвинешь? Прижались друг к другу и едва могут перекреститься. Пропоклоны и говорить нечего: склонят головы – и всё. Вот сколько народу!

И не смог Данилка добраться до папы.Да и папа куда-то исчез.

После этого мальчика сразу сморил сон.Одна из бабушка усадила его на стул возле иконы Божией Матери, и до утраДанилка спал. А потом его вместе с мамой забрала на машине знакомая и отвезладомой. Папы не оказалось ни в храме, ни возле него, ни в машине, и, ксожалению, дом тоже грустно, до слёз, пустовал. Данилка вяло разговелся с мамойкрасными яйцами. Доедая, он вдруг чуть не подавился, потому что горькозаплакал. Мама отложила на тарелку своё начатое яйцо, придвинулась к сыну. Еёобъятие не утешило его, и он всё плакал и плакал, уткнувшись в её плечо. Мамагладила его и шептала ласковые слова. И закрытых глаз трудно вытекали слёзы.

Потом они умылись, прибрали со стола,перекрестились, помолившись о папе. Легли спать. А проснулись, когда по небувовсю гуляло весеннее солнце. Свистели синицы, чирикали воробьи, щёлкали щеглы,каркали вороны, курлыкали сизые, белые, рыжие голуби. Казалось, весь мирликовал, что Христос воскрес из мёртвых! А папа не вернулся…

Они провели день вместе. Гуляли.Готовили праздничный ужин. А ближе к вечеру Данилка открыл Библию на первойзакладке. Прочитал без запинки одну главу. Захотелось пи. Он глотал на кухневоду из чайника, когда услышал мамин зов.

– Представляешь, Дань! – оживлённоподелилась она, и глаза её блестели. – Я взяла Библию, глянула в буквы – ипрекрасно их увидела! Я даже прочитала тут немного… Представляешь, Дань?! Ямогу читать мелкий текст. Я могу читать Библию… Я всё теперь могу читать. СлаваБогу за всё!

Данилка без слов обнял маму. Ему такбыло радостно за неё, что он засмеялся.

И вдруг позвонили в дверь. Коротко.Пауза. Стук. Два раза коротко. Пауза. И один раз длинно. Мама и Данилказамерли.

Так звонил только папа.