Учёные и их вера в Бога
В данном видео приведены мнения некоторых Нобелевских лауреатов по этому вопросу.
1) bible-facts.ru/1225-pochemu-uchenye-veryat-v-boga.html
2) Мы верим… Говорят 53 известных современных ученых о вере в Бога www.scienceandapologetics.org/text/248.htm
3)Макс Планк Религия и естествознание (окончание)
Доклад, прочитанный в мае 1937 года в Дерптском университете. Мах Planck. Religion und Naturwissenschaft. Vortrag gehalten im Baltikum (Mai 1937) von Dr. Max Pfanck. 2te unverand. Auflage. Joh. Ambrosius Barth Verl. Leipzig,1938.
В любом случае, резюмируя сказанное, мы можем утверждать, что в соответствии со всем. чему учит точное естествознание, во всех областях природы, в которой мы, люди на нашей крошечной планете, играем лишь ничтожно малую роль, господствует определенная закономерность, независимая от существования мыслящего человечества, но тем не менее в той мере, в какой она вообще поддается восприятию нашими органами чувств, допускающая формулировку, соответствующую целесообразному поведению.
Она представляет, таким образом, разумность мироустройства, которой подчиняются природа и человечество, но её истинная суть есть и будет для нас непознаваема, так как мы узнаем о ней лишь благодаря нашему специфическому восприятию с помощью органов чувств, которое мы никогда не сможем полностью отключить. Однако огромные успехи естественнонаучного познания позволяют нам сделать вывод, что, продолжая непрестанно работать, мы хотя бы приближаемся к недостижимой цели. Эти успехи укрепляют надежду на непрерывное углубление нашего понимания того, как осуществляет управление природой правящий ею Всемогущий Разум.
После того, как мы познакомились с требованиями, предъявляемыми нашему подходу к самым высоким проблемам мировоззренческого характера, с одной стороны, — религией, а с другой — естествознанием, посмотрим, насколько эти требования взаимосогласуготся. С самого начала понятно, что эта проверка может коснуться лишь таких областей, где религия и естествознание сталкиваются. Имеются обширные области, где они вообще не соприкасаются друг с другом. В частности, естествознанию чужды все проблемы этики, точно так же, как для религии не имеет никакого значения величина универсальных физических констант. В то же время религия и естествознание сталкиваются в вопросе о существовании и сущности Высшей Власти, господствующей над миром.
Ответы, которые они здесь дают, до известной степени сопоставимы друг с другом. Как мы видели, они вовсе не противоречат друг другу и утверждениях, что, во-первых, существует разумный миропорядок, независимый от человека, и, во-вторых, что сущность этого миропорядка нельзя непосредственно наблюдать, а можно лишь косвенно познать пли предположить его наличие. Для этой цели религия пользуется своеобразными символами, а точные науки — своими измерениями, основывающимися на восприятии. Иначе говоря, ничто не мешает нам отождествить (а наше стремление к познанию, нуждающееся и едином мировоззрении, даже требует этого) две повсеместно действующие и тем не менее таинственные силы — миропорядок естествознания и Бога религии.
Тем самым Божество, к которому религиозный человек пытается приблизиться при помощи религиозных символов, равноценно, по существу, той проявляющейся в законах природы силе, о которой исследователь в определенной мере получает представление с помощью своих органов чувств. При таком совпадении следует, однако, обратить внимание на одно принципиальное различие.
Религиозному человеку Бог дан непосредственно и первично. Из Него, Его всемогущей воли исходит вся жизнь и все явления как телесного, так и духовного мира. Хотя Он и непознаваем разумом, но тем не менее непосредственно проявляет себя через посредство религиозных символов, вкладывая свое святое послание в души тех, кто, веруя, доверяется Ему. В отличие от этого для естествоиспытателя первичным является только содержание его восприятий и выводимых из них измерений. Отсюда путем индуктивного восхождения он пытается по возможности приблизиться к Богу и Его миропорядку как к высшей, вечно недостижимой цели. Следовательно, и религия, и естествознание нуждаются в вере в Бога, при этом для религии Бог стоит в начале всякого размышления, а для естествознания — в конце.
Для одних Он означает фундамент, а для других — вершину построения любых мировоззренческих принципов. Это различие соответствует различиям в тех ролях, которые религия и естествознание играют в человеческой жизни. Естествознание нужно человеку для познания, религия — для того, чтобы действовать. Единственной устойчивой предпосылкой для познания является то, что воспринимается нашими органами чувств, а предположение о существовании миропорядка, имеющего свои законы, здесь служит лишь предварительным условием для плодотворной формулировки проблем. Для практической же деятельности этот путь не пригоден, так как мы не можем отложить наши волевые решения до тех нор, пока познание не станет полным или же мы не станем всезнающими.
Ибо многочисленные требования и нужды нашей жизни часто вынуждают нас принимать мгновенные решения и подтверждать свои убеждения. И в этом нам не могут помочь долгие рассуждения, а требуется только определенное и ясное указание, которое мы можем получить, опираясь на непосредственную связь с Богом. Она одна может дать нам внутреннюю опору и устойчивый душевный мир, который мы должны расценивать как наивысшее жизненное благо; если мы Богу, помимо его всемогущества и всеведения, припишем еще атрибуты благости и любви, то обращение к Нему в полной мере способно дать человеку, ищущему утешения, надежное чувство счастья. С позиций естествознания против этого представления нечего возразить, потому что вопросы этики, как мы уже подчеркивали, вовсе не входят в его компетенцию.
Куда ни кинь взгляд, мы никогда не встретим противоречия между религией и естествознанием, а, напротив, обнаруживаем полное согласие как раз в решающих моментах. Религия и естествознание не исключают друг друга, как кое-кто ныне думает или опасается, а дополняют и обуславливают друг друга. Самым непосредственным доказательством совместимости религии и естествознания, даже при самом критическом взгляде на вещи, вероятно, является тот исторический факт, что глубокой религиозностью были проникнуты как раз самые великие естествоиспытатели всех времен — Кеплер, Ньютон, Лейбниц. К началу нашей культурной эпохи занятия естественными науками и религией находились в одних и тех же руках.
Старейшей прикладной естественной наукой — медициной — занимались жрецы, а местом проведения научных исследований в средние века были главным образом монашеские кельп. Позже, по мере детализации и разветвления культуры, пути науки и религии стали постепенно все более расходиться в соответствии с различием задач, которым они служат. Ибо насколько знания и умения нельзя заменить мировоззренческими убеждениями, настолько же нельзя выработать правильное отношение к нравственным проблемам на основе чисто рационального познания. Однако оба эти пути не расходятся, а идут параллельно, встречаясь в бесконечности у одной и той же цели.
Для правильного понимания этого нет лучшего средства, чем продолжить усилия, направленные на углубление постижения задач и сущности, с одной стороны, естественнонаучного познания, с другой — религиозной веры. Тогда станет все более очевидно, что даже при различии методов (наука преимущественно пользуется разумом, а религия — верой) смысл работы и направление прогресса полностью совпадают.
Следует неутомимо и непрестанно продолжать борьбу со скептицизмом и догматизмом, с неверием и суеверием, которую совместно ведут религия и естествознание, а целеуказывающий лозунг в этой борьбе всегда гласил и будет гласить: к Богу!
4)Эта статья (отрывок, автор не указан) взята из сайта «Наука и религия»scirel.narod.ru/7.html
Ученый Деннерт опросил о вере в Бога через анкеты 432 ученых естествоиспытателя. 56 из них ответов не прислали, 349 ученых оказались верующими в Бога, и лишь только 18 заявили, что они не верующие или равнодушные к вере. Результаты этого опроса ученых совпадают с результатами других подобных исследований. «Только полузнание приводит людей к безбожию. Никто не отрицает бытия Божия, кроме тех, кому это выгодно», — говорил английский ученый Бэкон.
Великий ученый Ньютон, открывший законы движения небесных тел, как бы разоблачивший величайшую тайну мироздания, был верующим человеком и занимался богословием. Когда он произносил имя Божие, то всякий раз благоговейно вставал и снимал шляпу.
Великий Паскаль, гений математики, один из творцов новой физики, был не просто верующим, но и одним из величайших религиозных мыслителей Европы. Паскаль сказал: «Все противоречия, которые более всего, по-видимому, хотят удалить меня от позиции религии, более всего и привели к ней».
Великий основатель всей современной бактериологии, мыслитель, глубже других проникший в тайну органической жизни — Пастер говорит: «Чем более я занимаюсь изучением природы, тем более останавливаюсь в благоговейном изумлении перед делами Творца».
Знаменитый ученый Линней заканчивает свою книгу о растениях такими словами: «Воистину есть Бог, великий, вечный, без которого ничто не может существовать». Астроном Кеплер восклицает: «О, велик Господь наш и велико Его могущество, и мудрости Его нет границ. И ты, душа моя, пой славу Господу Твоему во всю твою жизнь».
Даже Дарвин, учение которого было, потом использовано полуучеными для опровержения веры в Бога, был всю свою жизнь очень верующим человеком и в течение многих лет был церковным старостой в своем приходе. Он никогда не думал, что его учение может противоречить вере в Бога. После того, как Дарвин изложил свое учение об эволюционном развитии животного мира, его спросили, где начало цепи развития животного мира, где первое звено его? Дарвин ответил: «Оно приковано к Престолу Всевышнего».
Великий геолог Ляйель, пишет: " При всяком исследовании мы открываем яснейшие доказательства предусмотрительности, силы и мудрости творческого разума Бога". Ученый историк Мюллер заявляет: «Только с познанием Господа и по основательному изучению Нового Завета я стал понимать смысл истории»
Величайший ученый нашего века Макс Планк, в 1918 году получивший Нобелевскую премию по физике, говорит: «Религия и наука нисколько не исключают друг друга, как это полагали раньше, чего боятся многие наши современники; наоборот, они согласуются и дополняют друг друга».
Большую сенсацию вызвала работа В.Гейзенберга— лауреата Нобелевской премии 1932 года. Он формулировал принцип индетерминизма (неопределенности), по которому можно только с известными ограничениями определять элементарные частицы, как последние и неразложимые единицы материи. А кроме того, невозможно знать одновременно и точно положение частицы и скорость её движения. Мы утверждаем, что электроны существуют, но мы не в состоянии отличить их один от другого. Что же касается материи, то самое это понятие в прежнем смысле становится излишним. Мир, по словам Гейзенберга, состоит из чего-то, сущность которого нам неизвестна. Это «что-то» проявляется то в виде, как бы, частиц, то в виде волн и, если уже искать названия, то это «что-то» надо обозначить словом энергия, да и то в кавычках. Так называемые естественнонаучные законы— суть закономерности не точного, но статического характера (т. е. без учета действующих сил).
К этим соображениям следует добавить, что понятие неопределенного «чего-то» применимо также и к жизненным явлениям. Но здесь оно принимает совершенно иной характер. Математические уравнения, которыми характеризуем элементарные физические процессы, здесь не применимы, ибо жизнь, как утверждал Дриш, «представляет автономную (независимую, самостоятельную) область» .